Преемственность власти будет обеспечена за счет системы политического контроля, а не личности – однако многие опасаются, что борьба за власть примет «тяжелые формы»

Владимир Путин не намерен баллотироваться на третий срок – об этом президент заявил в начале недели в прямом эфире украинского телевидения. По мнению политологов, вариант продления полномочий не устраивал Путина с самого начала – что сильно усложняет проблему сохранения преемственности власти. Они считают, что преемственность можно обеспечить, лишь сохранив жесткую систему контроля над политической и экономической сферами. Реализовать такую передачу власти может «партизация» власти, при которой Путину может быть уготована роль лидера доминирующей партии. Однако такая схема автоматически означает, что следующий президент должен быть слабой фигурой. Иначе он может сломать эту систему и попытаться перестроить ее под себя – как в свое время поступил сам Владимир Путин, полностью перекроив ельцинские элиты. При этом люди, приближенные к власти, опасаются, что избежать «третьего передела» будет довольно сложно. По их мнению, борьба за власть к 2008 году может принять тяжелые формы.

«Основной закон России предусматривает два президентских срока подряд, этим я и буду руководствоваться», – заявил Владимир Путин в эфире украинской телекомпании «Интер». «Я считаю, что во многих наших странах, во всяком случае в России, главным на сегодняшний день является стабильность. А обеспечить эту стабильность может только соблюдение закона», – добавил он. Российский президент также подчеркнул, что основным законом страны является Конституция, «которая лежит в основе всего». Эксперты отмечают, что в словах Путина, по сути, нет ничего нового: он и раньше заявлял о неприкосновенности Конституции – хотя, возможно, и в более обтекаемых формах. Что, в свою очередь, усугубляет для кремлевских технологов проблему 2008 года. «Это внесло ясность только в то, что никакого третьего срока президентства не будет, – что, впрочем, было и так понятно. Путин никогда не был ориентирован на то, чтобы предпринимать такие попытки, – сказал RBC daily руководитель спецпроектов Института социальных систем МГУ Дмитрий Бадовский. – Это некая константа, и с этим связано многое из того, что сейчас происходит. Ведь все равно задача обеспечения преемственности власти и сохранения у власти нынешней политической элиты остается. Просто она должна решаться более сложным методом, нежели контроль над постом президента».

С одной стороны, даже когда Путин стал преемником Бориса Ельцина, такой механизм передачи власти оказался в некотором смысле не очень хорош. По мнению Дмитрия Бадовского, такой способ создает серьезную зависимость колебаний политического курса от сложных внутриэлитных процессов. Тем более в российской моноцентричной системе это сопряжено с высокими политическими рисками. Кроме того, за время президентства Путина поменялись правила игры – как в политике, так и в экономике. Поэтому на 2008 год нужны совершенно другие схемы обеспечения преемственности. Г-н Бадовский полагает, что главным отличием новой схемы передачи власти будет ставка не на личность преемника, а на сохранение системы контроля над ключевыми областями жизни в стране. «Важно сохранить инфраструктуру контроля над политической и экономической сферой. И чем эффективнее будет эта система, тем меньше необходимости Путину занимать посты во власти – он может быть как премьер-министром, так и лидером партии или вообще частным лицом, по аналогии с Дэн Сяо Пином, – отмечает эксперт НИИСС. – Политическая реформа, включая реформу избирательного законодательства и региональной власти, экономические преобразования, формирование окологосударственных конгломератов, – это и есть элементы выстраивания такой инфраструктуры».

Укрепление системы контроля подразумевает рост роли партийных машин, выстраивание жесткой кадровой политики для власти, контроль над СМИ и занятие того, что раньше называли «командными высотами» в экономике, полагает Дмитрий Бадовский. «Цементировать» эту систему, по его мнению, должна партийная система. «Скорее всего, ключевая роль с точки зрения эволюции политической системы принадлежит «партизации» власти, созданию доминирующей партии, которая будет консолидировать всю политическую элиту, контролировать федеральный парламент и правительство, а также власть в регионах, – отмечает он. – В результате могут быть небезосновательны идеи о том, что Путин станет лидером партии и с этого поста будет контролировать политическую систему». Однако такой сценарий заставляет подходить к выбору персоны преемника по-иному, нежели в 1999 г. «Парадокс этой системы контроля в том, что новый президент должен быть слабым – слабее Ельцина и Путина, для того чтобы он не смог сломать эту систему и воспользоваться ресурсом монопольного господства, заложенного в Конституции», – отмечает Дмитрий Бадовский. Ведь в этом случае перестройка «инфраструктуры контроля» над страной неизбежно начнется сначала. «Тот же Путин был лишь формально преемником Ельцина, а фактически его приход сломал преемственность: как среди элит, так и в политике и экономике, – говорит г-н Бадовский. – Повторение этого чревато новым переделом власти и собственности: либо реваншем первой, ельцинской элиты, либо новым, уже третьим переделом».

О «новом переделе» говорят и люди, осведомленные о возможном развитии событий. «Пару дней назад в одной из телепередач Борис Немцов говорил, что если бы его полгода назад спросили, пойдет ли Путин на третий срок, то ответ был бы отрицательным. Но сейчас, по его мнению, не все так однозначно, – сказал RBC daily собеседник, знакомый с ситуацией в кремлевских кругах. – Мотивировка заключалась в том, что, во-первых, вокруг президента сложились кланы, которые от этого кормятся, а во-вторых, президент нажил много врагов, которые могут реализовать свое к нему отношение при определенных раскладах. И я считаю эти мотивы правильными». Соответственно, отмечает собеседник RBC daily, в будущем можно ожидать очень тяжелой проблемы преемственности власти, борьбы за власть. «Можно провести следующие параллели: в 70 х годах первыми кризис почувствовали работники Госплана, и более пессимистичных настроений, чем там, в стране было не сыскать, – говорит он. – Та же ситуация повторяется и сейчас: люди, приближенные к власти, говорят о тяжелых настроениях, тяжелых предчувствиях, в том числе связанных с борьбой за власть. Есть ощущения, что эта борьба может принять тяжелые формы. Многие сравнивают нынешнее время с концом нэпа и началом 30-х годов». По мнению собеседника RBC daily, единого сценария «мягкого» перехода власти в Кремле пока нет. «Есть множество сценариев в головах разных людей, – отмечает он. – И они пока не входили в «боестолкновения»: все, что было до сих пор, – было только «пристрелкой».

Отделполитики